Ледяная Королева - Страница 189

189

— Это не розовые слюни! — Принц, опомнившись, перехватил и удержал мою руку, занесенную для очередной затрещины. Непреклонно поджатые губы и сдвинутые брови были красноречивее всяких слов. — Что ты в этом понимаешь!

Тут мое терпение даже не лопнуло, а взорвалось. Я сгребла Дина за грудки (причем совершенно не интересуясь, попала его рубашка в мои совсем не слабые пальцы в одиночестве или в компании с кожей!) и негромко проговорила прямо в сурово-неприступное лицо, ясно и четко чеканя слова так, как это делал он сам:

— Слушай сюда, высочество! В твоих интересах побыстрее вбить в свою гордо задранную голову, что для меня может иметься нечто более важное, чем твое божественное тело и драгоценное внимание — например, моя неповторимая и единственная жизнь, которую ваши хреновы боги неизвестно почему решили сделать залогом в этой гребаной заварухе с возвращением тебе престола! И если уж я вместо законного отдыха, несмотря на все твои закидоны, прихожу и говорю, что дело дрянь и требуется твое личное участие ради успеха этой затеи — для твоего же, между прочим, блага! — то потрудись хотя бы из вежливости сделать задумчивое лицо и пошевелить своей царственной задницей! Что, боишься ненароком перенапрячься, да и разочаровываться не любишь, не так ли? Что ж, дело хозяйское! А свое «внимание» можешь засунуть себе в… и не вздрагивать — я не собираюсь на него посягать, если даже вдруг выяснится, что мое выживание зависит именно от этого!!!

Принц промолчал, но его глаза сузились и почернели окончательно. Я разжала пальцы, оттолкнула его и развернулась к выходу, напоследок бросив через плечо:

— Если для тебя чьи-то заверения в преданности дороже собственной жизни — дело твое, а лично я собираюсь и уезжаю прямо сейчас. Договор у меня заключен с тобой, после твоей смерти он теряет силу… и в … гробу я видала всю эту … канитель, … … …, и пропади оно пропадом!!!

— Постой!..

Поздно!.. Входной полог отлетел в сторону, сорванный вместе с креплениями, караульных от одного моего взгляда сдуло во тьму; даже ветер, казалось, не решался пересечь мне дорогу и затихал на подступах к тропинке, по которой, стиснув зубы и кулаки, молча шагала я.

Дин догнал меня почти сразу; не говоря ни слова, втащил за руку в опустевший на ночь знахарский шатер и быстрым пассом установил магический купол.

— Объясни толком, что произошло. — Теперь он был сдержан и сосредоточен, как обычно.

— Чем умею, тем и объясняю! — рявкнула я, все еще бурля от ярости. — А тому, кто в скафандре, советую записывать!

— Именно это я и сделаю, когда — если! — ты успокоишься и расскажешь все как было.

Дин снял с пояса небольшой кожаный мешочек, распустил шнуровку и слегка его встряхнул, шепотом произнося слова на непонятном языке. Из глубины потянулась тонкая струйка белесого тумана, которая начала собираться в спираль, вертикально повисшую между нами на уровне лица.

— Что это еще за …?!

— Запись памяти, — ровным голосом объяснил принц. — Пожалуйста, постарайся вспомнить все подробно и рассказывай. Мне ведь как-то придется объяснять свои действия остальным, а времени у нас мало, насколько я понимаю.

Что ж, это было разумно. Я встряхнулась и попыталась упорядочить свои взбудораженные мысли. Память — хоть слуховая, хоть зрительная — у меня была на зависть любому шпиону, так что весь процесс не занял много времени. Я попросту воспроизвела реплики заговорщиков дословно, добавив по ходу некоторые предложения и комментарии от себя лично. Туманная спираль тихонько потрескивала, медленно вращаясь в стылом воздухе…

— Это все?

Я кивнула, машинально массируя ноющие виски.

— Больше не называлось никаких имен?

— Нет, но всех говоривших я смогу опознать, если надо.

— Не надо. — Дин подождал, пока спираль раскрутится обратно в длинную туманную нить и вернется в мешочек, затянул шнуровку и отер взмокшее лицо полой рубашки. — Ты помогла чем смогла, остальное — моя забота.

— Что ты собираешься делать?

— Взять надежных людей и нанести несколько визитов бывшим соратникам.

Я покачала головой:

— Это не есть умно. Я видела только шестерых, кроме Дрогара. Откуда мы знаем, сколько их на самом деле? Только не говори, что надеешься на чистосердечное раскаяние или старые добрые пытки при допросе, тем более что времени опять-таки нет!

— А ты можешь предложить что-то другое?

— Да ты, никак, снова мне доверяешь?! — Я не удержалась от горькой усмешки, но тут же взяла себя в руки. — Предлагаю оставить все как есть: я — униженная и обиженная, пылая праведным гневом, соглашусь на предложение Дрогара, ты предпримешь меры со своей стороны, а в момент покушения повяжем всех наверняка.

— Это слишком опасно для тебя! — выдал принц после напряженной паузы.

— Можно подумать, в остальное время у меня теплично-парниковый режим! — Я устало махнула рукой и зябко поежилась — от холода в нетопленном шатре магический купол не спасал, а под шубкой на мне была лишь тонкая рубашка. — Давай уже определяйся хоть с каким-нибудь решением, а то дам здесь дуба, тогда вариантов станет намного меньше!

— Я не могу тебя просить о таком…

— Это что же, я тебя должна просить?! — снова взорвалась я. — Достал, ей-богу, своими кобеляниями да реверансами! Что: и хочется, и колется, и по штату не положено, и училка заругает? Сколько можно сопли жевать?! Короче, делаем по-моему: в конце концов, хоть какое-то удовлетворение получу, если твой друг и вправду хорош как мужчина!..

189