Ледяная Королева - Страница 184

184

— Да?! — искренне обрадовалась я. — Что-нибудь важное?

— Всего лишь объяснение некоторых событий да сведения, куда наверняка не стоит обращаться за помощью и кому из числа старых знакомых не следует больше доверять.

— Всего лишь?!

— Всего лишь! — Призрак удержал-таки на лице серьезное выражение. — Но ты все равно молодец!..

В лагере нас и в самом деле ждали — спали только те, кому предстояло заступать в ночной дозор. Сначала меня и вконец измотанного предводителя отдали на растерзание знахаркам, потом всех троих накормили до полного беспамятства и разнесли по шатрам. Дальнейшая программа была у каждого своя. Например, Дин спешно передавал членам Совета последние добытые сведения. Мне же в качестве десерта перепала вполне заслуженная нотация в исполнении Ворха и Тиальсы, а укоризненное фырканье Линги я уже не дослушала, отключившись на полуслове во время своего покаянного монолога. Но мечтам о безмятежном отдыхе так и не суждено было сбыться…

Меня словно подхватывает горячая упругая волна, окунает с головой и несет куда-то вперед и вверх, быстро, но недалеко — в шатер его высочества. Невольно удивляюсь — только что ведь расстались, ничего интересного произойти просто не могло успеть! — и тут же замечаю, что принц не один. Сыну вождя, оказывается, тоже не спится, и он пришел скоротать время к предводителю на огонек. В глубине души начинает взбулькивать недовольство — стоило меня тормошить?! После такого насыщенного времяпрепровождения хочется как следует отдохнуть, и совсем не до зрелищ…

Впрочем, зрелище-то — залюбуешься! Впору срочно хватать кисти да творить очередной незабываемый шедевр: под одной крышей сразу два таких образчика мужской красоты — застрелиться… из ухвата дуплетом! Или с ума сойти — кому что больше нравится…

Оба — полукровки: первый — наследный принц, хоть и проклятый, сын Ледяного Короля; второй — результат своевольной любви вождя кочевников и королевской дочери. Оба сейчас восседают, скрестив ноги, друг против друга, разделенные пламенем костра. Одеты почти одинаково, разнятся только безрукавки, наброшенные на голые торсы (в шатре довольно тепло): на Дине — темная меховая, на Тарглане — блестящая кожаная.

О внешности судите сами. Дин — загорелый, высокий, статный, скорее худощавый; густые шелковистые волосы, перехваченные вокруг головы широким плетеным ремешком, растеклись по мускулистым плечам потоками тускло мерцающего серебра. Тарглан — чуть ниже ростом, старше, смуглее от рождения, шире в плечах и крепче в кости; буйные сажево-черные пряди стянуты в длинный — ниже лопаток — хвост.

Сапфировые глаза принца смотрят спокойно, выжидательно, чуть мрачновато. Прямо и открыто встречает он испытующе-ироничный взгляд прищуренных серо-зеленых глаз. Разговор идет, судя по всему, не самый приятный.

— …ты снова отпустил ее одну!

— «Видящая» вправе сама выбирать, где, когда и с кем ей находиться!

Сын вождя качает головой:

— Принц, твоя «видящая» — совсем юная женщина из другого мира, что может она знать о нашей жизни? Тем более — смыслить в делах военных… Ты — мужчина, воин и предводитель, ты больше всех за нее в ответе!

— Если бы она еще слушала, что ей говорят! — Невольная досадливая гримаса принца красноречива дальше некуда.

— Значит, надо не говорить, а действовать! — Взгляд собеседника становится жестким.

Изломившаяся бровь придает лицу принца саркастическое выражение.

— Мне, как ни странно, тоже пришло в голову нечто подобное, причем давно, иначе таких происшествий было бы гораздо больше! Но ее способности все время растут… В этот раз она раскрыла моих воинов через магическое прикрытие и отправила восвояси, потому что искала уединения. Им пришлось держаться поодаль, потому и опоздали…

Призрак упрямо качает головой:

— Значит, надо старательнее шевелить мозгами, раз уж ваше высочество впало в немилость до такой степени, что даже забота с твоей стороны ей не в радость!

Лицо Дина сохраняет вежливо-бесстрастное выражение, но сузившиеся глаза говорят о том, что укол достиг цели.

— А почему тебя, собственно, так беспокоит степень ее немилости ко мне? До сих пор мы с выяснением отношений справлялись без посторонней помощи!

— До сих пор это не касалось такого количества разумных существ! — парирует собеседник. — Если она из упрямства, в пику тебе станет рисковать жизнью…

Дин качает головой, на губах — ироничная усмешка.

— Призрак, я не умею читать мысли, но со слухом у меня порядок, и фальшь я различаю не только в музыке! Тебя ведь волнует не столько успех всей нашей затеи, сколько сама «видящая»? Уж признайся честно, что намерен завоевать ее сердце!..

Теперь очередь собеседника покачать головой, но взгляд его выражает почему-то насмешливое сожаление и укор.

— Значит, за столько времени ты так ничего и не понял?! Это сердце не из тех, что можно завоевать или взять измором. Это сердце из тех, что добровольно позволяют себя покорить, но… только раз в жизни и только тому, кого выберут сами. Или никому!..

Такого Дин явно не ожидал — сквозь бесстрастную светскую маску проступает нормальная человеческая растерянность, переходящая в глубокую задумчивость. Он хмурится и смотрит на танцующее пламя невидящими глазами. Голос Призрака звучит жестко:

— Запомни, принц: если ты ее не убережешь и с ней что-нибудь случится, я найду твое высочество где угодно, даже если это будет стоить жизни мне самому. И день этой нашей встречи станет последним для тебя!

184