По звездно-бархатному ночному небу неспешно катилась почти полная луна — та, что побольше, Тáрмия. Серебристый призрачный свет пронизывал звенящий морозный воздух, заставлял мерцать ледяные шапки на вершинах безжизненных скал и окутывал прозрачным искрящимся маревом диковинный цветущий лес, притаившийся в самой глубине каменистого завьюженного ущелья.
Долгожданная встреча произошла без особой помпы, а знаменательный день почти ничем не отличался от прочих. Погодка выдалась в меру пасмурная; то, чем посыпало нас низкое серое небо, и снегом-то назвать язык не поворачивается — так, редкая мелкая крупка, тихо шуршащая по насту, когда ветер вдруг вспоминал о своих обязанностях в смысле отравления жизни путникам и начинал дуть резкими, короткими порывами. Птицы, и без того немногочисленные, совсем попрятались, только стук подков о камни да фырканье лошадей нарушало сумрачную тишину, гулким эхом отражаясь от обледенелых отвесных стен глубокой расщелины, по неровному дну которой мы петляли с рассвета.
Настроения разговаривать не было, в основном по причине того, что накануне — как и множество последних дней подряд — отбой случился далеко за полночь, а подъем глубоко затемно. Я сонно куталась в свои меха, машинально сканируя округу, и лишь однажды подала голос, когда сенсоры отреагировали на большое количество вооруженных людей где-то на самой окраине обозримого пространства…
Надха предостерегающе фыркнула. Мы придержали лошадей, и через пару минут навстречу нам выехали двое воинов в полном боевом облачении. Они молча склонили головы, приветствуя нас, и отсалютовали копьями, потом один развернул коня и поехал впереди, показывая дорогу, а другой замыкал нашу небольшую процессию.
Дин явно был взволнован, хоть и довольно успешно скрывал эмоции под своей обычной неприступно-суровой маской. Я с этим справлялась нисколько не хуже, нацепив на лицо равнодушно-вежливое выражение утомленной жизнью и всеобщим вниманием примадонны, хотя было как-то не по себе. Все-таки я успела слегка одичать за время скитаний по лесам, горам и долам в маленькой, но «дружной такой компании», теперь же возникшая необходимость срочного вливания в незнакомый и большой мужской коллектив привела меня в некоторое замешательство. И ведь не то чтобы я боялась или сомневалась в себе, но все же что-то ненавязчиво напрягало… Может, просто предчувствие чего-нибудь не очень веселого или?..
Горячие пальцы сжали запястье — Дин придержал своего Бурана и ободряюще мне улыбался. На душе сразу стало легче, и я улыбнулась в ответ — правда, несколько кривовато.
— Все нормально, — одними губами проговорила я.
Он услышал, кивнул и снова выпрямился в седле.
Вокруг стало светлее. К соснам, которые в большом количестве украшали это узкое, сильно разветвленное ущелье, добавились тонкие березы и еще какие-то деревья со странной серо-желтой корой. Продольные борозды и гребни тянулись по ровным как столбы стволам сверху донизу, как будто мать-природа, имея в виду холодную долгую зиму, в приступе сострадания нарядила их в одинаковые чехлы из крупного вельвета!.. Стволы где-то на середине высоты раздваивались и расходились в стороны под углом градусов примерно в семьдесят. Впечатление было такое, что кто-то посеял в этом не особо гостеприимном уголке семена гигантских рогаток, и они успели вырасти как раз к началу зимы. Почти все развилины были украшены пустующими и довольно растрепанными птичьими гнездами внушительных размеров.
Ворх, деловито трусивший рядом, заметил мой интерес к местной флоре и хихикнул:
— Знаешь, как здешние жители называют эти деревья?
Я заинтересованно склонилась, и волк, опершись передними лапами о бок иноходца, выдал мне на ухо нечто совершенно непристойное. Я сдавленно прыснула в кулак: ну и фантазия же у людей! Впрочем, и в самом деле некоторое сходство обнаружить можно, если заранее настроиться на соответствующий лад… особенно после долгого застоя в личной жизни.
Расщелина, служившая нам дорогой, ручейком вливалась в более широкое ущелье, вся видимая часть которого была заполнена людьми, лошадьми, кострами и шатрами. На глаз отряд насчитывал сотен шесть воинов, которые встречали нас приветственными криками, пока мы неторопливо продвигались к центру.
Едущий впереди посторонился, пропуская Дина. Тот остановил коня в нескольких шагах от костра и вставших при нашем приближении людей. Мы последовали его примеру, образовав довольно живописную группу: по правую руку от принца — Ворх, по левую — я, рядом со мной — гордо вскинувшая голову надха. Нам навстречу шагнул высокий черноволосый мужчина средних лет и опустился на одно колено. В его церемонно-приветственную речь я не вслушивалась, усиленно сканируя обстановку. Результаты меня успокоили, я позволила себе расслабиться и обратить наконец внимание на происходящее рядом.
Говоривший встал и, блеснув белозубой улыбкой, закончил по-простому:
— С прибытием, Дин! Вот и встретились! Надеюсь, ты не забудешь представить нас даме?
Дин кивнул, спешиваясь. Брюнет с галантным полупоклоном подал мне руку, которую я благосклонно соизволила принять. На его довольно откровенный оценивающий взгляд я не преминула ответить еще более пристальным и дерзким. Н-да, жаль Норки здесь нет, а то, насколько я помню, подобные особи как раз в ее вкусе: атлетически сложенный кареглазый смугловатый мачо с прямыми смолисто-черными волосами ниже плеч и красивым породистым лицом, окаймленным небольшой бородкой. Не знаю, что уж он во мне разглядел, но, чуть шевельнув широкой бровью, разулыбался и проводил к огню, где я была немедленно усажена рядом с принцем на почетное место.