Я продолжала сжимать лапы, несмотря на пинки, рывки и кувырки в обнимку с разъяренным противником, а после того, как меня пару раз очень ощутимо приложили спиной о камни, еще и зубы в ход пустила, чем обозлила его намного больше. Жесткие шипастые конечности сдавили меня так, что захрустели ребра и потемнело в глазах; я рванулась изо всех сил — что-то треснуло и с шумом рухнуло, а мы покатились кубарем куда-то вниз и в сторону, так и не разняв более чем страстных объятий…
— Пригнись!!!
Я машинально втянула голову в плечи, не забыв прижать уши — над самой макушкой свистнуло, рядом оглушительно хрустнуло, забулькало, — и железная хватка стала заметно слабее. Еще хруст в сопровождении произнесенных с чувством тех самых слов на древнем языке, которых мне вообще-то и слышать не полагалось, — и мои многострадальные ребра получили столь желанную свободу. Я медленно разжала челюсти, кое-как отдышалась и хватила пастью приличную порцию мерзлого снега пополам с колотым льдом, чтобы избавиться от мерзкого едкого вкуса. Потом всеми четырьмя лапами оттолкнулась от неподвижной туши злобного урода и отползла в сторону, насколько хватило сил, отфыркиваясь и пытаясь выплюнуть застрявшие в зубах пучки длинных колючих щетинок.
— Ты как?
Дин, опустившись на колено, заглядывал мне в глаза и попутно свинчивал крышку с фляги. Мой любимый травяной отвар — очень кстати!..
— Надо будет как-нибудь попозже сюда вернуться. — Волк скользил оценивающим взглядом по телу поверженного монстра. — В таком холоде оно не успеет испортиться, и спереть некому. Если даже в своей гостиной не захочешь такое чучело держать в качестве трофея, то запросто сплавишь по бешеной цене за любую из границ! А уж какую балладу состряпать можно!..
Мудрый серый брат знал, что говорил. В полумраке пещеры, в которую мы закатились в процессе незапланированного занятия по чересчур вольной борьбе, труп невиданного существа смотрелся весьма впечатляюще. Даже торчащий из уродливой головы меч, которым Дин пригвоздил его к ледяному полу, нисколько не портил картины — скорее придавал зрелищу некую пикантность. Во мне — очень кстати! — вдруг пробудился мирно спящий до сих пор биолог (хоть и недоучка). Я медленно встала и обошла кругом получившуюся композицию.
Судя по выражению лица Дина, эта сообща укокошенная живность была венцом творения какой-то совсем нездешней эволюции. Мало того что размером она была с очень большую лошадь, так еще и выглядела как отдаленный родственник нескольких известных науке животных сразу. Строением длинных мохнатых конечностей, первая пара которых была короче шести остальных и явно служила для захвата жертвы, и количеством круглых черных глаз, поблескивающих вокруг выпуклой части головы, тварь напоминала паука-птицееда, страдающего гигантизмом, а при взгляде на треугольные щитки панциря, расположенные на продолговатом туловище подобно черепице, вспоминались панголины. Огромная же трехстворчатая пасть, украшенная вздрагивающими по бокам пучками полураспущенных тонких щупалец и несколькими рядами зазубренных акульих зубов, заставила всплыть в памяти кадры из последней серии фильма о лангольерах…
Засмотревшись, я наступила на что-то упругое, шевельнувшееся под моей лапой, и от неожиданности отпрыгнула далеко в сторону. «Что-то», похоже, служило дивному созданию орудием убийства и одновременно своеобразным хоботком для поглощения жидкостей, поскольку росло из глубины распахнутой пасти, здорово смахивало на четырехметровый продольно гофрированный шланг и заканчивалось острым трехгранным наконечником длиной примерно в локоть. Н-да, теперь понятно, как погибли те несчастные…
Закончить осмотр не удалось — меня снова скрутило, сильнее прежнего: кто-то еще более опасный, не дождавшись напарника с добычей, спешил сюда за своей законной долей. Я коротко рыкнула и прыжком устремилась к выходу. Дин, едва успев отвести коней в один из боковых коридоров, без лишних колебаний поспешил за мной.
— Что, это еще не все?!
Ответом Ворху послужил странный протяжный звук — какая-то слухораздирающая помесь визга, стрекота, рычания и металлического лязга, — от которого у меня тут же встала дыбом вся шерсть. Встреча с новым гостем произошла перед входом в нашу пещерку и началась очень бурно. Я первая схлопотала хлещущий удар наотмашь и кубарем отлетела в сторону, а пока, тряся гудящей головой, пыталась подняться на разъезжающиеся лапы, как-то сразу поняла, с кем же мы теперь имеем дело.
Судя по более крупным размерам и наличию длинного изогнутого выроста на конце тела — как я поняла, яйцеклада, — которым эта особь орудовала как дубиной, перед нами была самка, и она явно не забыла о без малого сотне будущих отпрысков, дожидающихся своего часа в лесу за ее горбатой спиной. Если же провести аналогию с нашими животными, то неудивительно, что и агрессивнее она раз в пятьдесят по сравнению с погибшим самцом… Но кто сказал, что мы будем настолько любезны, чтобы добровольно позволить порвать себя на тряпочки?!
Следующие полчаса нашей жизни были настолько насыщенными, что их можно храбро считать лет за пять, если не больше. Мы втроем еле сдерживали натиск осатаневшей от голода твари, она же медленно и верно теснила нас к пещере. Чуть легче стало, когда Дин исхитрился отсечь мечом ее убийственный язык, но и сам он уже начал уставать.
Пещерная темнота не особенно усложнила наше положение, гораздо больше угнетал недостаток места для маневра, и мешали сыплющиеся с потолка увесистые острые сосульки. А если учесть, что мощные строенные когти позволяли этой твари свободно взбираться даже на высокий обледенелый свод… Пожалуй, не стоит и пытаться описать, насколько весело и увлекательно мы провели время!