Ледяная Королева - Страница 117

117

Его слова заставили меня забыть о вылизывании лап и удивленно воззриться на говорившего: что это все-таки на него нашло? Бешеную муху во сне увидел?! А Ворх продолжал развивать свою глубокую мысль, нисколько не стесняясь моего присутствия:

— Сейчас бы уже наверняка успели до кого-нибудь из наших добраться, а так… тащимся из-за нее по брови в снегу неизвестно куда, и еще вопрос, будет ли какой-нибудь из этого толк… Ломиться через чужие заклятия такой силы — дело хлопотное и малопривлекательное!

— Старый Мастер — могущественный маг и может нам помочь во многом, — наконец отозвался Дин после долгой паузы, во время которой он озадаченно мерил взглядом своего друга. — Сумевшим до него добраться он обычно не отказывает. А Тэйлани — одна из нас, и лично я из-за нее потащусь, как ты изволил выразиться, куда и когда угодно и по любое место в снегу, если будет на то необходимость… как сейчас, например!

В звучном голосе принца прорезались незнакомые мне нотки, но Ворх не уловил перемены или не придал этому значения и продолжал в том же духе, демонстративно не замечая моего пристального взгляда, который не сулил ему ничего хорошего.

— В том-то и дело! Куда лучше ее в таком экзотическом виде «морским шакалам» сплавить. С руками ведь оторвут, заплатят золотом по весу — тридцать к одному, не меньше!

— Ворх!!!

Но «мудрого серого брата» несло как слив по канализации… Чем дальше я слушала это гнусное брюзжание, тем быстрее удивление уступало место холодной ярости. Какой чумной таракан его укусил?! Ведь Ворх не просто встал не с той лапы, впечатление такое, будто он мне за что-то мстит… Прямо какой-то ядовитый нарыв прорвался, ей-богу! Когда же это я, интересно, успела отдавить ему нечто жизненно важное до такой степени, что теперь он даже пренебрегает риском лишиться своего болтливого языка вместе с головой — как ни крути, против тигра ни одному волку не выстоять, а уж за мной не заржавеет! Или думает, что на глазах у Дина постесняюсь поднять на него лапу?!

Я подобралась и машинально прикинула расстояние от моего «лежбища» до уже начавшего надоедать оратора, но принц, не оборачиваясь, качнул головой и поднял руку в предупреждающем жесте. Ах так, значит, его высочеству позарез приспичило узнать, какие еще ценные идеи прозвучат среди этого бреда? На здоровье, только без меня! Сдержав рвущийся из горла гневный рык, я развернулась и неслышно растворилась в заполненной падающим снегом темноте. Напоследок до моего слуха донеслось:

— И почему ты так уверен, что Мастер сможет ее расколдовать? Если уж настолько сильная защита оказалась пробитой…

Вот это меня и подкосило. Мудрый серый брат, столь неожиданно впавший во временный (надеюсь!) гнусный маразм, озвучил то, что давно не давало покоя мне самой: а если все напрасно?! Пройти опасный, тяжелый путь, вытерпеть столько дополнительных лишений, лелея последнюю надежду, чтобы в итоге увидеть, как перед тобой виновато разведут руками, мол, извини, подруга дней наших суровых, сделали что могли!

У костра меж тем происходило вот что. Неутомимый оратор, продолжая исходить желчью, завел что-то совсем неподходящее по поводу излишней привязанности друга к «очередной грелке», но договорить не успел. Вернее, не смог — поперхнулся, встретив немигающий взгляд принца, в котором среди бездонной черноты, ограниченной золотыми ободками зрачков, клубились фиолетовые всполохи. Волк звучно проглотил последнее слово, не отрывая остекленевших глаз от изменившегося лица Дина, прижал уши, втянул голову и, молча пятясь из положения «лежа на спине», растаял во мраке.

Я же настолько погрузилась в невеселые размышления, что не обратила внимания на эту впечатляющую сцену. Просто брела сквозь густой снегопад по глубоким сугробам, куда ноги несли, пытаясь избавиться от пропитанных ядом камней, щедро накиданных на мое многострадальное сердце мохнатым соратником. Черт бы побрал его длинный язык!..

Дин догнал меня без труда — для него было парой пустяков разглядеть в полной темноте следы широких кошачьих лап. Да я в общем-то и не собиралась прятаться или уходить в добровольное изгнание, всего лишь хотела убраться подальше от чьих бы то ни было глаз, чтобы дать возможность растрепанным чувствам прийти в норму. Ядовитые излияния Ворха не на шутку всколыхнули мои собственные сомнения насчет успеха всей затеи с расколдовыванием, и это вместе с очаровательной перспективой провести остаток жизни в полосатой тигриной шкуре образовало в душе такую муть…

Погрузившись в мрачные мысли, я пропустила момент появления принца возле моего временного убежища. Лежала себе в полузаметенной ложбинке под вековым деревом, уткнувшись в лапы хлюпающим носом, и тщетно пыталась как-нибудь сморгнуть с глаз горячую радужную пелену. Слезы послушно сбегали гуськом по полосатым щекам, протачивая в густой шерсти влажные дорожки, но на их место тут же набегали новые в еще большем количестве…

Дин подошел неслышно, молча сел в снег возле меня и обнял за шею. Слезы словно только того и дожидались — хлынули ручьем, и я, не сумев сдержать протяжного судорожного всхлипа, уткнулась мокрой мордой в его широкую грудь. Вам доводилось когда-нибудь видеть плачущего тигра? Вряд ли! А вот Проклятому Принцу выпало-таки сомнительное счастье не только видеть, но и успокаивать напрочь зареванную грозу далеких уссурийских лесов, усиленно разводящую сырость посреди заснеженного ночного ущелья…

Выждав достаточно времени для того, чтобы я успела вдоволь наплакаться, Дин решительно утер мою мокрую физиомордию и со словами: «Хватит заболачивать вполне приличный лес! Все будет именно так, как должно быть, а должно быть так, как нужно нам, слышишь?!» — звучно поцеловал меня в самый кончик носа. От неожиданности я чихнула — сильно, до звона в голове, а слезоразлитие тотчас прекратилось. На мой подозрительный взгляд принц ответил еле заметной усмешкой. Вот же тихушник: наверняка ведь что-то колданул, но черта с два признается! Впрочем, на сегодня и в самом деле хватит…

117